АРКАН XV. №1

 

 

     Огромное выжженное поле; жёлто-красные пески захватывают последнюю оставшуюся зелень и, освещённые лучами зари, они представляются взору сгустками крови. Солнце спускается к горизонту и через густой туман дыма от горящих лесов кажется тусклым кровавым пятном. Восточная часть неба исчезает в мутной, серо-свинцовой мгле. Воздух недвижен и насыщен гарью; раскалённый песок, поднимаемый беспорядочными внезапными порывами ветра, делает его удушливым почти нестерпимо.

   Два человека, совершенно обнажённых, мужчина и женщина, стоят, обратившись друг к другу, со связанными за спиной руками. Руки опустились беспомощно, головы склонены вниз, а из-под густых распавшихся волос женщины видна толстая веревка, одним концом связывающая её живот, а другим петлей, надетая мужчине на шею.

     Средь дыма и чада парит в воздухе призрачная фигура. На большом шаре сидит Бафомет с женскими грудями и козлиной головой. Между двух тёмных изогнутых рогов виден факел с тремя языками пламени; рука одна опущена вниз, другая поднята кверху, на каждой два пальца соединены вместе, а три загнуты. Фосфорическим светом около этих пальцев горят вещие словеса: у поднятой руки "solve", у опущенной "coagula". На лбу под факелом матовым перламутровым светом переливается эволютивная пентаграмма. Грудь Бафомета обвивают две змеи, одна подняла голову кверху, другая книзу. Своими телами эти змеи на животе образуют полукруг. Этот полукруг занят рыбьей чешуей, и на его фоне виден серебряный крест с распятой розой. Под ним видна птица гага, вырывающая пух из груди чтобы дать тепло своим птенцам, которые в числе семи расположились внизу и белой лентой обрисовывают начало косматых козлиных ног.

     Жутка и страшна эта долина, грозную тайну вечно хранит это кровавое солнце, недвижно застывшее, парящий демон и двое бедных людей неподвижных, с тоской безначальной, без дна, без границ!...

 

 

 

§1. О месте чувства сатанизма на пути эволюции человека.

 

"Дикой тьмой окутан последний верный путь спасения!"

 

Вагнер.643

 

     Грань, отмежевывающая начало человеческого мира в бесконечной цепи эволюции существ живых, утверждается прежде всего появлением простора и многогранности в чувствах, переживаниях и возможностях действия начала духовного. Выработка отдельных возможных эмоций, подготовка потенциальных возможностей их осуществления - заканчиваются; впервые раскрывается свободное поле созданию синтеза, завершение которого и составляет цель многотрудного и многосложного человеческого странствования. Первые этапы человеческой жизни, - это время полного равновесия всех созданных предыдущим опытом потенциальных возможностей, это время тишины и покоя, ибо ни одна сторона существа человеческого не возвышается над другими, не давит их и не парализует возможностей их свободного, активного, вполне независимого развития.Мёртвая тишина стоит в душе такого человека, всё в нём спокойно, нет бурь душевных, нет переживаний могучих, нет тщетной надежды, нет сладострастия победы, нет и жуткой боли разочарования. Он спит и спит без сна, спокойно и ровно текут его дни, и строгой чередой он совершает, как бы в дремоте, поступки, спокойно беря лишь то, что может дойти до спящего сознания. Его душа раскрыта; все, что встретит он, свободно и легко в нём отзвук свой находит, он может радоваться, может и страдать, но в быстрой смене впечатлений - одни с быстротой сказочной тонут без следа в других. Сменяются встречи, сменяются и настроения; всякое движение во вне его тотчас колеблет, и в это время кажется ему, что вся душа его до дна волнению внешнему ответствует; но чуть другое набежит волнение, былое тонет без следа, новое всецело им овладевает, чтобы вновь смениться новым, - и так все время без конца. Внутренний мир ещё пуст, в нём что-то таится, это чувствует сам он, но лишь смутная жуть в нём рождается, когда голос томленья доходит до духовного слуха; он боится его, он чувствует скорбь, грусть непонятную, чувствует какую-то бездну, а потому стремится его затушить. Но стоит только прекратиться жизненному шуму, как тотчас им овладевает скука слепая, давящая; тяжесть скуки этой есть первый показатель, что начальный период жизни человека уже окончен.

 

     Дотоле человек только спал. Полуживотное состояние - автоматическая жизнь всецело владела им, и его тянуло к ней, благодаря боязни, что новое покой его нарушит. В начале шум её скользил лишь по нему, его не задевая, но затем он начинал к нему всё больше привыкать, и под конец он сознавал, что былое кончилось. Человек начинает входить в жизнь и, оглядываясь порой назад, он оказывался уже сам не в состоянии понять себя таким, каким был он перед этим. Он начинает понимать, что всякое волнение есть потребность неотъемлемая для него, что без него лишь пустота его обхватывает, а потому он сознательно решается всецело погрузиться в вихрь неустанных переживаний.

 

"Но я бы не желал сей жизни без волненья; 
Мне тягостно её размерное теченье. 
Я втайне бы страдал и жаждал бы порой 
И бури, и тревог, и воли дорогой, 
Чтоб дух мой крепнуть мог в борения мятежном 
И, крылья распустив, орлом широкобежным, 
При общем ужасе, над льдами гор витать, 
На бездну упадать и в небе утопать".

 

Майков.

 

     И вот начинается вторая эра развития. Человек всецело отождествляет себя с внешней жизнью Он пускает себя в её водоворот и сразу чувствует, что в этом-то и состоит его призвание. Созидая себе цели в бесконечной цепи одни за другими, он начинает стремиться к ним всей мощью своего существа. Каждую минуту он наполняет кипучей деятельностью; достигая одних этапов, он ставит перед собой следующие, откуда перед ним раскрываются новые цели и так без конца.

 

"Люди постоянно и без всякого сомнения убеждаются, что преходящее их удовлетворить не может".

Шри Шанкарачарья.

 

     Нет работы, нет стремлений, которые бы в конце концов не приводили к собственному отрицанию. Всякий успех, как невелик бы он ни был, сладостен лишь одно недолгое мгновение. Всякая победа таит в себе самой разочарование. Отдавшись всецело кипучей деятельности и достигая одних успехов за другими, человек тем самым испытывает и горечь разочарования, но тотчас же ставит себе новую цель, которая как бы откладывает на время развязку. Чем дальше достигает он новых успехов, чем больше растёт его опыт и знание, тем все более чуток становится он к жуткому голосу сомнения; он перестаёт радоваться целиком своей победе, перестаёт грустить до дна, когда постигает его неудача. И это есть начало третьей эры.

 

     В человеке рождается тоска. Это жуткое, неуловимое, несознательное, невыразимое, но стихийно мощное, непобедимое чувство сразу опутывает человека и отрывает его от внешнего мира; оно сковывает его волю и разум, стремления и чувства и направляет их куда-то внутрь, и как из бездны восстают в своём величии грозном, жутком, сомнения во всём. Мир гаснет, и в трепетном томлении человек впервые становится к лицу с самим собой. Ужас леденящий, скорбь беспричинная бездонная всё побеждают, и бедное человеческое сердце рвётся на части, томлением терзаясь понять причину того, что с ним происходит. Человек ищет, он оглядывается по сторонам, с быстротой молниеносной освещая свой предыдущий опыт. Пред взором предстают его дела былые, мелькают лица, повторно он слышит их слова, он вспоминает мысли их и деяния, и вот вдруг вновь над прошлым наступает ночь.. Его сознание снова в настоящем, оно терзается опять, опять стремится, силясь где-нибудь найти опору, и в хороводе суетном вновь всё в хаосе тут мелькает. В человеке рождается ужас, он чувствует, что какое-то равновесие нарушилось, какие-то преграды пали и, замкнутый в себе самом, он мечется в своём составе, томясь и страждя, ища чего-то и вновь теряясь в суете...

 

     Рано или поздно этому наступает конец, и вдруг, без видимой причины, весь тот хаос проваливается куда-то внутрь. Человек становится самим собой, как будто какая-то невидимая сила, нежданно вызвав ураган страстей, тоски и боли, вновь всё вернула в порядке полном; не поняв того, что было с ним, вновь переходит человек к своей всегдашней жизни; он радостен, лишь кошмаром беспричинным тут кажется ему былое. Проходит время, и снова под действием неведомой руки рождается тоска, и снова страждет человек, вновь изнывает в боли, доколе не придёт её конец, чтобы отдохнуть немного до нового страдного приступа. Но эта грозная тоска рано или поздно перевертывает все сознание человека. Он начинает понимать, что её явления обязаны не случаю печальному, а что грозная сила властвует всецело над его душевной деятельностью и предначертывает путь его жизни. Он долго не понимает её, но в его душе рождается уже вполне сознательное чувство недовольства окружающей обстановкой, он начинает глубже всматриваться, тоньше анализировать, более чутко прислушиваться к тем людям и их деяниям, с которыми сталкивает его судьба. И здесь впервые в человеке рождается сначала чуть теплящийся, но затем все быстро увеличивающий свою мощь голос, который с ясной непреложной настойчивостью твердит ему, что у него есть какая-то иная цель, иное назначение. Чувство стадности начинает падать; он понимает, что он сам и те люди, которые вокруг него, отделены пропастью бездонной, что все стремления и деяния людские образуют заколдованный круг, в котором человечество мечется и неустанным трудом, в кровавом поту, кует само себе свои собственные цепи. И вот в нём рождается протест. Он начинает тяготиться несправедливостью судьбы, он начинает бороться, начинает проповедовать свои мысли, начинает стремиться передать свои переживания, но тотчас же убеждается, что люди его не понимают. Наступает четвёртая эра сознательной грусти, тоски мировой и полного одиночества.

 

     Одиночество есть страдная пора жизни человека, на пути которой в горниле тяжких, испытаний впервые начинает вырабатываться сознание духа. Чувство самостоятельности, ясное и отчётливое сознание независимости и полной субстанциональности своего бытия естественно приводят к постоянной самооценке и самоконтролю во всех поступках и действиях. Духовное самосознание есть первый показатель развитости человеческого существа, а его высшая форма есть конечная цель всех усилий. Чувство одиночества страшна, порой нестерпимо тягостно, но каждый человек через него должен пройти, ибо только в глубинах этого чувства он может найти свою связь с миром внешним, только через него он может проникнуться мировой гармонией единства.

 

     "Когда Маг решается порвать свои светские связи, это значит, что для него толпа есть пустыня, состоящая из множества, и что он предпочитает жить в общении со святыми, или подняться в апофеозе духа до высочайшего состояния небесного всеведения в Боге, что прекрасно известно в Индии под именем нирваны, названием, столь же осуждаемым Западом, сколь и непонятным ему. Среднего положения не существует: можно удалиться от человечества только для того, чтобы жить с Богом, или - с сатаною. Древние мудрецы говорили, что в уединении человек закаляется и отныне твёрдо становится на свою дорогу, прямую или извилистую, одним словом делается духом Света или тьмы. Нет ничего более истинного! Действительно, в уединении человек живёт лицом к лицу со своей Кармой. Тайная атмосфера, которую ещё не нейтрализовало, не опошлило и не притупило постоянное насыщение своими прихотями, такая атмосфера, несомненно, восприимчивее к какому-то ни было слову, и малейшая мысль, малейшее желание, малейшее движение воли, напитываясь субстанцией Аора, развиваются в ней и проявляются с поразительной интенсивностью. Такие потенциальные существа, рождаемые изо дня в день, соответственно капризам мысли и стремлениям человека, под конец оказывают на своего творца внутреннее влияние, о котором он даже и не подозревает, ибо чаще всего он бывает опытен только в обыденной и светской жизни. Таким образом, в течение нормального существования постоянный обмен флюидов, идей и желаний вызывает изменения личности этого человека, колебания в его поступках и нерешительность в его мыслях. А между тем, в уединении, человек не подвергается ни малейшему внешнему влиянию, его собственная мысль всегда возвращается к самой себе, отдыхает, довольная собой, и с упоением о чём-нибудь размышляет, - поэтому отшельник непоколебимо намечает свой путь в том направлении, куда увлекают его привычные мысли".

Станислав де Гуайта.644

 

     Таким образом, пора одиночества есть прежде всего реализация стремления быть свободным и независимым от окружающих людей и обстановки. Полная от них изолированность есть единственно верный способ избегнуть их влияния, ибо какова бы ни была жизнь человека, все равно достаточно наличия малейшей связи с внешним миром, чтобы его суета и беспорядочность нарушили покой и независимость внутренней жизни искателя Истины. На этом пути он прежде всего должен быть свободным, не преклоняться ни перед какими фетишами, не верить каким-либо авторитетам. Всякое стеснение или принуждение в каком бы то ни было направлении неминуемо влечёт за собой противоположную реакцию, не только парализующую внешние действия, но и подчас уничтожающую возможность свершения того, что бы человек сам предпринял под влиянием своей собственной независимой воли. Свобода есть гармония с Реальностью, а потому чем более человек чувствует духом своим Реальность, тем более он делается свободным.

 

"И познаете истину, и истина сделает вас свободными".

Евангелие от Иоанна, 8:32.

 

     Наличие свободы выбора и решений есть первый и необходимейший залог не только достижения, но и самой возможности эволютивного к нему движения.

 

"Чтобы понять и прославлять Бога Всемогущего, человек должен быть свободным".

Элифас Леви.645

"Царство небесное принадлежит Мудрости и Любви - обоим детям Свободы".

Элифас Леви.646

 

     Необходимость свободы вытекает из самого существа природы конечной цели человека. Весь путь его эволюции есть путь опытного самопознания, есть изучение законов в их реальной деятельности. У человека не должно оставаться,сомнений позади, а посему дальнейший шаг возможен лишь после исчерпывающего выяснения предыдущего этапа. Именно в силу этого основным методом его познавании является метод познания от обратного. Ставя пред собой последовательно одни девизы за другими, человек стремится к ним, доводит своё отождествление с ними до максимума и, претворив его в минимум, в отрицание, таким образом достигает всеобъемлющего освещения данной группы элементов.

 

"Как из дерева, оформленного тела Земли, выходит дым, из дыма огонь, об употреблении которого гласит Тройная Веда, так из мрака исходят страсти, из страстей добро, которое делает Брахму видимым".

Бхагавата пурана.

 

     Приходя в мир для самоутверждения и самопознания, человек с первых же шагов своего пути начинает искать свою личность, своё истинное Я. Отождествляя его то с тем, то с другим комплексом представлений, человек последовательно убеждается в относительности этого и, непрерывно продолжая эти временные отождествления, движется поступательно к своей цели. Опираясь на своё Я в аспекте, свойственном его развитию, человек с одной стороны развивает пределы своего Я, а с другой выясняет его соотношения с Высшим Безусловным Началом. На грани этих двух исканий и встаёт тот сложный комплекс исканий и эволютивных заблуждений мятущегося человеческого духа, который носит в традиции название сатанизма. Рождаясь из Чистого Духа, сатанизм есть та грань, которой дух отмежёвывает себя как от себе подобных, так и от Высшей Реальности и от мира явлений. Сатанизм не есть Реальность, но он необходимо Ей присущ, как полярный антипод, как критерий Её Достоинства. Сатанизм есть тень духа; он создаётся с эволюцией духа, но в то же время и вечно развенчивается; он есть зерцало его независимости, он есть простор, когда он сознает себя властелином, он есть его палач, когда в своём падении он чувствует себя слабым. Двигаясь по пути эволюции, человек прежде всего должен познать своё достоинство истинное, природу своего высшего начала; это достигается путем самоутверждения. Развиваясь и сознавая себя частью Целого, дух отрицает самый принцип личности, он стремится раствориться в безбрежности Абсолюта; это достигается путём самоотрицания. Сатанизм в своей высшей синтетической форме есть гордое самоутверждение, пренебрежение полярным антиподом. Вот почему, взятый сам по себе, он есть самоограничение духа, есть падение в относительность, но, в то же время, он есть естественный и единственный путь к познанию Реальности, к возврату в Мир разобщённого и объединённого Единства в виде самоутверждённого и самопознавшего Первообраза.

 

     "По смыслу религиозной идеи, воссоединение отдельных существ и частных начал и сил с Безусловным Началом должно быть свободным; это значит, что эти отдельные существа и эти частные начала сами от себя или по своей воле должны придти к воссоединению и безусловному согласию, сами должны отказаться от своей исключительности, от своего самоутверждения или эгоизма. Путь к спасению, к осуществлению истинного равенства, истинной свободы и братства лежит через самоотрицание. Но для самоотрицания необходимо предварительное самоутверждение: для того, чтобы отказаться от своей исключительной воли, необходимо сначала иметь её; для того, чтобы частные начала и силы свободно воссоединились с Безусловным Началом, они должны прежде отделиться от Него, должны стоять на своём, стремиться к исключительному господству и безусловному значению, ибо только реальный опыт, изведанное противоречие, испытанная коренная несостоятельность этого самоутверждения может привести к вольному отречению от него и к сознательному и свободному требованию воссоединения с Безусловным Началом".

Владимир Соловьев.647

 

     Истинные законы отличаются от относительных прежде всего тем, что они всеобъемлющи; пронизывая всё мироздание, они управляют течением его жизни, претворяясь в каждом отдельном случае в частные, гармонирующие с конкретными обстоятельствами, но, тем не менее, вся совокупность этих частных законов связана непреложным единством по Закону Аналогии. Гармония и красота суть основы бытия мира, но в различных аспектах они влекут человеческий дух подчас в противоположные стороны.

 

"Гармония внешней видимой красоты и поэзия форм существуют, чтобы открывать Бога человеческому младенчеству".

Элифас Леви.648

 

     Та же самая красота пробуждает в человеке страсти и возвышеннейшие из переживаний; вообще говоря, нигде Божественное и демоническое так близко не сходятся между собой, как в лицезрении внешней красоты. Чары волшебницы природы, проникая человеческое существо каким-то неизъяснимым опьянением, неощутимо для него самого, вливают в него жажду реального ощущения своей личности, призывают к реализации страстей и желаний. Здесь именно происходит во всей чистоте своей обман красоты, который отрывает человека от непосредственного лицезрения Реального и побуждает его искать реальность в иллюзии.649 Совершенно подобно этому, человек склонен и в разуме увлекаться красотой построений, теряя за иллюзорной гармонией форм гармонию истинную. Вот почему воля сама по себе неспособна оценивать степень реальности, это ведает другое чувство, которое испокон веков люди называют сердцем. Сердце чует то, что для других сторон существа неведомо, оно инстинктивно тянется к Реальности чувством неизъяснимой любви.

 

     "Бог скрывается от духа человека, но Он открывается сердцу его. Так что, когда говорят: "я не верю в Бога" - это всё равно как если бы он сказал: "я не люблю". И голос мрака ему отвечает: "ты умрёшь, ибо сердце твоё отвергло жизнь".

Сифра Дзениута.

 

   Сатанизм есть прежде всего пренебрежение чуткостью сердца, это есть смерть его, а потому сатанизм есть самосознание духа, забывшего любовь и потому ставшего безжизненным.

 

     На пути анализа Аркана IX, мы дали общие принципы развития духовного самосознания, через которые отдельная монада находит опору в себе самой, и показали, как протекает внешнее проявление этого сознания в различных сторонах многопланного существа человека в виде самосознания монады в ментале, самоопределения в астрале и в одиночестве среди физического мира. Теперь мы перейдём к исследованию стихийно могущественного цикла переживаний и томлений душевных, непрерывно связанных с развитием самосознания и одиночества, общая совокупность которых известна в традиции под именем сатанизма.

 

§2. Генезис сатанизма в Области Чистого Духа; Бел-Бог и Черно-Бог

 

"Человек, не сознающий своего родства с миром, живёт в темнице, стены которой враждебны ему".

 

Рабиндранат Тагор.650

 

     Мир есть великое царство контрастов, и величавая жизнь его течёт, ограничиваемая сонмом бинеров, которые она своей собственной мощью ткёт в среде своей и утверждает ими извилистые берега своего величавого потока. Гордый и царственный по природе своей, но скованный мешкотными цепями, им же самим порождёнными, дух человеческий вечно мятётся и неустанно стремится к познанию. На крыльях разума своего он взвивается ввысь, на мгновенье зрит простор, но тотчас же ткёт сам вокруг себя непоколебимые твердыни, обращающие свободу в пропасть, зияющую между могучими скалами. Скалы те - это вечные грани мышления, они стесняют дух, но лишь на их твердыне разум могучий может строить новые выси, новые области простора своему полёту. Таков закон: ища свободу, дух человека рабство должен прежде той поры создать, и лишь на дне стеснений и цепей заря простора перед ним возжечься может. Лишь создавая цепь, новое стеснение, он разрушает тем твердыню рабства, тяготевшую над ним дотоле; лишь вечно творя и вечно все вновь разрушая, разум могучий грядёт по стезе эволюции, осуществляя победу духа.

   Аркан V раскрывает доктрину, что принцип индивидуальности выливается в принцип Великого Бинера духа человеческого - нарождения в нём двух существ, дополняющих друг друга. Индивидуальная монада в Аркане V исполнена божественного достоинства, она живёт в себе самой, она полна сознанием своей безмерной силы, она всемогуща и вовне её нет ничего. Она сознаёт свою оторванность от Целого, но она сознаёт и связь с Ним; она живёт своей жизнью, но чувствует биение и Вселенской Жизни Целого. Аркан XV есть учение о мятущемся духе человека Человек сознаёт не себя самого, он видит лишь отблески свои, он видит тень свою повсюду, он жадно ловит её, стремится, ищет, но нигде найти себя не может. Он только чувствует себя, но где - того не сознаёт он, он весь в движении, весь исполнен он томления страдного, он знает ясно связь свою с Единым, но вечно чувствует преграду, которая предел стремлению всякому кладёт.

 

"Ты не потому любишь своего сына, что ты его желаешь, но ты любишь своего сына потому, что ты желаешь найти твою собственную душу".

Упанишады.

 

     Аркан V есть учение о сокровеннейшей сущности человека, о внутренней природе тайников его духа, о том источнике, из которого изливается вся мощь, движущая его существо. Истинная сила мягка и женственна, и это великое учение вылилось в культ Овна или Агнца, который чистотой своей является эмблемой кристальной природы духа в момент его рождения. Аркан XV есть учение о форме познавания человеком низин своего гордого духа, и это учение о роке, тяготеющем над духом, познающим своё собственное существо, легло в основу служения земной Изиде, отблеске Изиды Горней, явились культы служения демонского, явился и эмблемой козёл.

     Сущность и форма, непреложность действительности и продление отражения мгновенного породили учение о великом бинере двух Принципов Верховных. Рождение из Единого этого бинера есть рождение мира майи, есть порождение иллюзии мировой, есть конец Духовного Единого Царства, есть разделения начало, начало томления, искания и мук. Две стороны человеческого Я, поскольку он живёт в себе самом, из сущности внутренней стали формой внешней познавании. Двойственность духа вылилась в двойственность существований, родился пол, положено было начало существованию в грёзах. С этого мига пред каждой индивидуальной монадой предстала вполне определённая цель. Путём бесчисленных исканий и попыток она должна была начать стремиться не только к самоутверждению и сознанию своих единичных потенций, но и к постепенному разрушению иллюзии разобщённости. Эту конечную цель должен ясно сознавать каждый человек; своей тоскующей душой он должен воссоздать былое, сковать всё то, что в нём разъединилось, и через это воссоздать некогда нарушенную гармонию единства.

 

"Когда придёт Царствие Божие? - спросила Саломея. Христос даёт ответ: "Тогда, когда совлечёте и попрёте ногами покров стыда. Когда двое будут единым и внутреннее станет, как внешнее, и мужский пол, как женский - ни мужеским, ни женским".

Евангелие от египтян.651

   Грань между Миром Божественным и миром человеческим - рождение бытия индивидуальной отдельности есть прежде всего колыбель жажды самопознания, самоопределения, самосознания. Весь путь бесконечный эволюции существа человеческого, вся тернистая стезя опыта, исканий и томления есть жажда безраздельная, есть стремление неустанное, есть искание трепетное своего образа, своего имени, своей сущности истинной. Человек постольку божественен, поскольку сознаёт он божественное достоинство духа своего, поскольку нить сцепляющая его бытие ограниченное с океаном Света Мира Божественного в нём живёт. Человек вечен, человек властен, человек жив постольку, поскольку с Сущим он связан. Чем глубже уходит он в тайники души своей, чем острее, пламеннее и могучее взор, бросаемый им в недра существа своего, тем бездоннее, беспредельнее, безначальнее предстаёт пред ним его собственный облик. Человек боится бесконечности, страх велик пред всякой целью далёкой, томлением жутким сердце больнее сжимается, когда зрит человек простор незаполненный. Человек боится себя, ибо он не знает себя, не ведает мощи своей, не познал он свободы необусловленной, не изведал беспредельности возможностей своего существа.

 

"Что человеку самое страшное? - он сам".

Из древней мудрости.

 

     Чем глубже уходит в себя человек, тем решительнее рвутся все связи, сковывающие его с миром внешним. Одиночество жуткое, страх и печаль в нём растут безраздельно, и чем больше стремится он из ложного страха вновь воссоздать единение с внешним, тем быстрее связи все рвутся.

 

"О пойми, о пойми, о пойми, 
В целом свете всегда я одна!"

 

Мирра Лохвицкая.

 

"Кто измерил себя, кто спустился до самых низин? О, там бывает ещё страшнее, там тёмный провал, там стоны и скрежет!"

Солонович.652

   Внутреннее самосознание, ощущение своей индивидуальной личности, являющееся генезисом мира человеческого, служит, вместе с тем, источником, из которого рождается как самоотрицание, так и разрушение всех ценностей и новое их воссоздание. Будучи источником всякой силы, человеческое Я в то же время оказывается источником своего отрицания, высшей степенью всякой слабости. Одно и то же Я творит и рассуждает; одно и то же Я познаёт и отрицает это познание; одно и то же Я чувствует и в этом чувстве находит эфемерность всякого чувства вообще. Человек силён, поскольку он связан с Высшим, человек всемогущ, когда он черпает силу из Него, но наряду с этим человек раб своей собственной мощи и он сам себя трепещет. Источник всякого счастья, всякой благости есть, вместе с тем, и кладезь бездонный страданий. Человеческий дух есть всё, он всё в себе содержит, он есть и колыбель и цель бесконечная, но куда бы ни пошёл он, он нигде себя найти не может. Он всюду и везде, а потому нельзя найти его в каком-либо определённом месте, но куда бы ни обратил человек своего взора, - он всюду вечно встречает веяние своего духа. Вот почему цель человека - это неустанно собирать разрозненные отблески своего Атмана, синтезировать их и объединять в гармоническом самосознании. Средь бурь и влечений, стремлений различных, радость и горе, победы восторг и горечь упадка, в едином томлении, в искании вечном, человек всё должен объять. Средь всего разнообразия, средь смены кумиров, в беспрерывной цепи мыслей и чувств, испытующий дух человека должен найти единую цель, единый закон.

 

 

 

 

Ключевые слова: Блог, Главная, Книги

Опубликовала Nelly Timoshinova , 28.09.2015 в 06:05

5